С момента нашумевшего интервью (18 марта)  президента США Джо Байдена, во время которого он на вопрос политического аналитика и ведущего телеканала ABC News Джорджа Стефанопулоса о том, считает ли он Владимира Путина убийцей дал утвердительный ответ, прошло уже три недели. Тем не менее, политические обозреватели и комментаторы все еще продолжают обсуждать возможные последствия этой неожиданной вербальной атаки на российского лидера.

Многие из них заговорили о начале новой холодной войны. Объяснялось это тем, что даже во время блокового противостояния никто из американских президентов не позволял себе таких вольностей в отношении руководителей СССР. Даже Рональд Рейгэн не стал нарушать дипломатический этикет, ограничившись тем, что назвал СССР империей зла. Байден же фактически подверг Путина публичной порке.

Ни для кого не секрет, что Путин не относится к категории людей, которые забывают обиды. Поэтому трудно представить себе, что Путин спустит Байдену столь вызывающее высказывание, тем более что оно было умышленным.

Предположение, что интервьюер «подставил» выжившего из ума старика, каковым российские пропагандисты пытаются представить Байдена, не работает. Стефанопулос не относится к  категории журналистов, способных в погоне за сенсацией пренебречь государственными и партийными интересами, и пытаться подловить президента на слове. Достаточно сказать, что  в декабре 2005 года он официально был признан «главным корреспондентом Вашингтона». А главное, Стефанопулос является давним сторонником демократов - в 1992 году он был консультантом Билла Клинтона в президентских выборах, затем стал его директором по связям с общественностью. Поэтому, нет никаких оснований думать, что вопрос о Путине являлся ловушкой для Байдена. К тому же, интервью это было записано за день до трансляции и таким образом, у Байдена была возможность скорректировать его, вырезав из него все «неудобные» моменты.

В пользу того, что высказывание Байдена, хотя и крайне эмоциональное, не было спонтанным, указывает и тот факт, что оно последовало непосредственно сразу после того, как 16 марта Национальный совет по разведке (National Intelligence Council - центр среднесрочного и долгосрочного стратегического планирования в американском разведсообществе) обнародовал доклад  согласно которому «…российский президент Путин санкционировал, а ряд российских правительственных организаций провел операции влияния, нацеленные на очернение кандидатуры президента Байдена и Демократической партии, поддерживая бывшего президента Трампа, подрывая доверие общественности к избирательному процессу и обостряя социально-политический раскол в США».  Скорее всего, для Байдена стало очевидным, что с таким соперником игра «по правилам» ведет к проигрышу.

Таким образом, жребий был брошен - Байден решил вести игру по собственным правилам.

Но означает ли это, что он собирается идти на прямою конфронтацию с Россией?

Тот факт, что Байден пошел на продление Договора СНВ-3 (на последующие пять лет, т.е. до 5 февраля 2026 года), который отказывался подписать без дополнительных условий предыдущий президент США Дональд Трамп, заставляет думать, что нет.

Что же касается обострения международной ситуации, то она изменилась задолго до интервью. На это прямо указывает санкционная политика Байдена. Ведь, на самом деле, он всего лишь закрепил уже существующий статус-кво, зафиксировав то изменение отношения Соединенных Штатов к России, которое по факту, уже произошло. 

Вопрос лишь в том, насколько будет последовательна эта политика - как будут исполняться санкции. Пока же мы видим, что практически во всех сферах (в коммерческой, технологической,  информационной, финансовой и т.д.) против физических и юридических лиц России вводятся санкции.

Санкции в отношении Кремля

Не так давно (17 марта) Министерство торговли США и Госдепартамент разместили в сборнике официальных документов американского правительства - Федеральном реестре, информацию о новых экспортных ограничениях в отношении Москвы из-за использования РФ химического оружия против собственных граждан.

Как следует из опубликованного документа, российское правительство после попытки отравления Сергея и Юлии Скрипаль нервно-паралитическим веществом из группы «Новичок» в марте 2018 года в Великобритании снова применило его в августе 2020 года против российского оппозиционера Алексея Навального. 

В свою очередь, Госдепартамент США также наложил запрет на экспорт и импорт вооружений, а также оказание России услуг оборонного назначения. 

Кстати, делалось это и при предыдущих администрациях - и Обама, и Трамп вводили санкции. Однако между санкциями Обамы и Трампа и санкциями Байдена есть одна принципиальная разница, и заключается она в следующем:

При предыдущих администрациях выявлялось предприятие, так или иначе, связанное с российской «оборонкой» (военно-промышленным комплексом) и т.д. И здесь, присутствовал очень важный момент – все это упиралось в традиционное кремлевское «а, вы докажите!».

Словом, раньше санкции вводились в отношении конкретного лица или организации лишь после того, как их вина была стопроцентно доказана. Естественно, сделать это крайне сложно потому, что зачастую такие связи неформальны и по официальным документам проследить их практически невозможно. Поэтому, происходил трансфер технологий в Россию.

Фактов иностранных инвестиций и импорта технологий в Россию предостаточно. Причем речь не идет только о сфере добычи нефти и газа. Достаточно сказать, что в развитие российской автомобильной промышленности западные инвесторы внесли существенный вклад. На автозавод в Тольятти пришли Renault и Nissan, на автозавод в Нижнем Новгороде - Skoda (Volkswagen Group). Было создано немало новых автозаводов  в Калуге (Peugeot-Citroen, Volkswagen и Volvo Trucks), Mercedes в Солнечногорском районе Московской области. Многие иностранные компании давно обосновались в России и сделали свои российские подразделения неотъемлемой частью глобальных технологических процессов. О этом говорится в недавнем исследовании Американской торговой палаты в России (The American Chamber of Commerce in Russia - AmCham Russia) и и EY (Ernst & Young («Эрнст энд Янг» - британская аудиторско-консалтинговая компания, одна из крупнейших в мире) , 41% инвесторов работают в России от 21 до 30 лет, а 22% — более 30 лет. Довольно впечатляющие цифры.

Еще одним примером такого рода является деятельность американской Arconic (более известной под прежним до 2016 г. названием Alcoa), владеющей Самарским металлургическим заводом уже более 15 лет. Это крупнейший в России производитель баночной ленты для напитков.  Впрочем, также он производит и другую продукцию из алюминиевых сплавов, в частности, для авиакосмической отрасли и ВПК.

Сейчас же США действуют по совершенно иной парадигме – «мы ничего не будем доказывать, нам не нужны доказательства»,  технологии, оружие, деньги, финансы и т.д. в Россию не пойдут и все тут.

Тем самым Штаты уже обозначили Россию как противника. Они говорят – мы ничего не будем доказывать. Мы считаем, что передача наших технологий двойного назначения России создают угрозу национальной безопасности США и в Россию они не пойдут. Нам все равно, виновна ли в чем-то конкретная компания или нет. Экспорт конкретных технологий запрещен. Разрешение на поставки просите в индивидуальном порядке, и мы рассмотрим ваши просьбы.

При этом, санкции, введенные Байденом, не направлены как раньше против конкретных предприятий. Они коснутся экспорта, связанного с национальной безопасностью (по сути, речь идет об эмбарго на передачу технологий). 

Реальные американские инвестиции

Кроме того, здесь, появились новые ньюансы. Дело вот в чем - по статистике Конференции ООН по торговле и развитию (United Nations Conference on Trade and Development - UNCTАD), которая впервые устранив из статистики промежуточных юрисдикций, которые, по сути, служат перевалочными пунктами при инвестициях, оценила прямые иностранные инвестиции в экономики стран мира  со стороны непосредственного конечного инвестора (ultimate investing country), реальные американские вложения в Россию превышают данные Центробанка России почти в 13 раз.

По данным конференции, приведенным вместе с ежегодным исследованием  об иностранных инвестициях в мире, к концу 2017 года (наиболее актуальные данные) крупнейшим инвестором в российскую экономику были США. На их долю приходилось 8,9% от всех накопленных инвестиций, или $39,1 млрд из $441,1 млрд.  Тогда как по данным Центробанка России, на конец 2017 года американские инвестиции в эту страну составляли $3,05 млрд (на конец 2018 года - $3,1 млрд). Такой разнобой объясняется тем, что многие зарубежные вложения в Россию осуществляются через страны, которые не являются непосредственным источником этих инвестиций. Например, американская корпорация может купить долю в капитале российской компании через свою «дочку» в какой-либо другой стране. В таком случае в официальной статистике Банка России (как и большинства других национальных институтов) такие инвестиции регистрируются как инвестиции из Люксембурга или Нидерландов. В результате, данные об инвестициях из стран Запада систематически занижаются, а потоки из таких стран, как Нидерланды, Люксембург, или из офшоров - напротив, завышаются.

О том, что США являются одним из крупнейших инвесторов в России указывается и в недавнем совместном исследовании Американской торговой палаты в России и EY (Ernst & Young («Эрнст энд Янг» - британская аудиторско-консалтинговая компания, одна из крупнейших в мире). 

Они подсчитали, что общий объем прямых инвестиций американских компаний в России за весь период их работы составил $85,1 млрд. EY отдельно отметила, что в 2018 году США вышли на первое место по количеству инвестиционных проектов в России — 33 из 211.

При этом, по данным Минторга США, на конец 2017 года инвестиции американских компаний в России составляли $13,9 млрд. (по исторической стоимости соответствующих вложений).

Очевидно то, что американские инвестиции в России больше, чем принято считать, и может стать (или уже стало) сдерживающим фактором при принятии США внешнеполитических решений. Это же относится и к Европе: вложения западноевропейского бизнеса в Россию также больше, чем следует из статистики по итогам 2017 года Центробанка. Например, по данным Конференции ООН по торговле и развитию инвестиции Германии и Великобритании, составляли $64,5 млрд, а по данным ЦБ - только $36,7 млрд.

Все это создает взаимную зависимость России и США, которая, скорее всего сильнее, чем политические и идеологические разногласия. Поэтому не стоит удивляться тому, что хотя в США действуют санкции против ряда крупных российских компаний, исключающие их долгосрочное финансирование, в США не введены санкции против российского суверенного долга - этот законопроект лежит без особого движения в американском конгрессе с 2018 года.

Однако учитывая, что по итогам 2019 года доля США в мировом ВВП (ППС) составила 15,93%, а России - 3,07%, можно предположить, что зависимость России от США в разы выше, чем зависимость США от России. Соответственно велика и возможность Соединенных Штатов оказывать влияние на Кремль. Примером того, какое мощное давление могут оказать США на российских олигархов и корпорации, может служить история Олега Дерипаски и принадлежавшей ему алюминиевой компании «Русал».

Весной 2018 года американский Минфин внес в санкционные списки семь российских бизнесменов, 17 высокопоставленных чиновников и 14 компаний, объяснив это «враждебными действиями России по всему миру», в частности, в Крыму и в Сирии.

Сильнее всего этих санкций пострадал Дерипаска: помимо того, что в отношении него введены персональные санкции, в список попали восемь связанных с ним компаний, в том числе подконтрольные ему En+ Group, группа «ГАЗ», «Базовый элемент» и «Русал».

США заявили о готовности снять санкции, если Дерипаска снизит свою долю в «Русале» ниже контрольной. Дерипаска согласился снизить долю в En+, а соответственно, и в «Русале», ниже 50%. Он также решил покинуть совет директоров компании и согласился на назначение новых независимых директоров, чтобы они составляли большинство.

Еще один показательный пример возможности Вашингтона, оказывать давление на Кремль это ситуация сложившаяся вокруг реализации проекта строительства газовой магистрали «Северный поток -2». Прокладка этой трубы никак не завершится.

В заключение попытаемся все же ответить на вопрос: Почему Байден, отвечая на вопрос Стефанопулоса: «Так вы знаете Владимира Путина. Вы думаете, что он убийца?», - ответил «Ммм, да».

Как видим, Байден замялся и, судя по всему, к этому вопросу не был готов.

Следует вспомнить, как возник этот вопрос. 11 ноября 2017 года на пресс-конференции после саммита стран – участниц Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЭС) во Вьетнаме. Президент США Дональд Трамп заявил, что верит заявлениям президента России Владимира Путина о невмешательстве Кремля в выборы в США. Трамп также заметил, что Путин оскорбился, услышав в очередной раз вопрос о вмешательстве в выборы иностранного государства.

Спустя несколько месяцев (в воскресенье, 17 февраля) в эфире американского телеканала CBS касаясь вопроса о наличии у КНДР ракеты, способной достичь американской территории, предпочел поверить президенту России Владимиру Путину, а не собственной разведке. 

И когда Трамп повторил в свое время эти формулировки, ему естественно впервые задали вопрос, на канале Foxnews. Трамп дал интервью ведущему Fox News Биллу О Рейли, выдержки из которого стали известны СМИ. Журналист стал расспрашивать главу Белого дома о том, что он думает о Путине.

«Я уважаю Путина. На самом деле я уважаю многих людей, но это не значит, что я со всеми смогу поладить», — подчеркнул Трамп. «Но Путин — убийца», — заявил О Рейли. «Есть много убийц. У нас много убийц. Вы что, думаете, наша страна такая уж невинная?» — в ответ сказал Трамп. 

Этих слов ему не простили и с тех пор, этот вопрос (об отношении к Путину) стал неким тестом на лояльность Америке.

С точки зрения дипломатии Байден, наверное, не хотел говорить так резко, но сказать иначе он не мог. Ему нужно было четко дать понять – «Я не Трамп! Он не мог и слова плохого выдавить из себя в адрес России, а я могу». Иначе на него точно также напали бы, мол, вы Трампа третировали, а сами не можете и слова сказать в отношении Москвы.

Сложившаяся после этого интервью ситуация достаточно тревожна, однако

представляется, что новой холодной войны не будет. Будет новая санкционная политика – более радикальная и последовательная, чем у его предшественника.

И дело тут не в расширении санкций, а в новом подходе в их применения, в оценке действий России и реакции на эти действия.

Источник - Turan.az